Хамите, парниша
"«Милые девочки, — призывает то ли сетевая антифеминистка, то ли мужчина под женским ником, — будьте женщинами! Будьте покладистыми, довольными и восхищёнными рядом со своим мужчиной. Будьте милой с его друзьями. Не надо <…> размахивать своими знаниями о политике и ценах на нефть, когда вокруг заходит мужской разговор».
Феминистка саркастически возражает: «Не будь личностью, будь карманной собачкой. Милой и пушистой. Щебечи о ногтях и нарядах, а в «мужской разговор» — ни-ни. Не дай бох, кто-то из мужниных друзей почувствует себя глупее тебя. Стол накрой, улыбайся и хлопай ресницами. А можешь пойти в свою комнату ногти красить. Мужчины и без тебя отлично посидят».
Другая комментаторка отмечает, что женские привилегии — простой самообман: «Подать пальто, открыть дверь, донести сумки несравнимо по времени и усилиям, затрачиваемым [женщиной] на уборку, стирку, глажку, уход за детьми. Лично я бы с удовольствием подала бы мужчине пальто, открыла бы дверь и помогла бы с сумками, если бы он взамен посидел бы с больным ребенком. А если бы он еще и рожал, то за цветами я бы бегала каждый день. Все эти куколки хотя бы понимают цену, которую они платят за открытую перед ними дверь? Лохотрон-то очевиден» .
Противницы феминизма говорят, что предназначение женщины — это любовь, но разве можно любить пустую накрашенную куклу (которой «должна» быть женщина) как равного себе человека? Таким образом, антифеминистки обрекают себя на неразделённое чувство: женщина видит в мужчине личность, мужчина в женщине — игрушку, которую легко выбросить, когда надоест, и заменить другой, помоложе, «щебечущей о ногтях и нарядах». Или постарше, чтобы тащила на себе домашнюю работу и тешила Эдипов комплекс. Других легитимных ролей для женщины в патриархате не подразумевается. И права на свободу выбора и справедливую оценку своих знаний и умений — тоже."
Феминистка саркастически возражает: «Не будь личностью, будь карманной собачкой. Милой и пушистой. Щебечи о ногтях и нарядах, а в «мужской разговор» — ни-ни. Не дай бох, кто-то из мужниных друзей почувствует себя глупее тебя. Стол накрой, улыбайся и хлопай ресницами. А можешь пойти в свою комнату ногти красить. Мужчины и без тебя отлично посидят».
Другая комментаторка отмечает, что женские привилегии — простой самообман: «Подать пальто, открыть дверь, донести сумки несравнимо по времени и усилиям, затрачиваемым [женщиной] на уборку, стирку, глажку, уход за детьми. Лично я бы с удовольствием подала бы мужчине пальто, открыла бы дверь и помогла бы с сумками, если бы он взамен посидел бы с больным ребенком. А если бы он еще и рожал, то за цветами я бы бегала каждый день. Все эти куколки хотя бы понимают цену, которую они платят за открытую перед ними дверь? Лохотрон-то очевиден» .
Противницы феминизма говорят, что предназначение женщины — это любовь, но разве можно любить пустую накрашенную куклу (которой «должна» быть женщина) как равного себе человека? Таким образом, антифеминистки обрекают себя на неразделённое чувство: женщина видит в мужчине личность, мужчина в женщине — игрушку, которую легко выбросить, когда надоест, и заменить другой, помоложе, «щебечущей о ногтях и нарядах». Или постарше, чтобы тащила на себе домашнюю работу и тешила Эдипов комплекс. Других легитимных ролей для женщины в патриархате не подразумевается. И права на свободу выбора и справедливую оценку своих знаний и умений — тоже."
